Святые мученики Мануил, Савел и Исмаил.

Свя­тые му­че­ни­ки Ма­ну­ил, Са­вел и Ис­ма­ил бы­ли род­ны­ми бра­тья­ми и про­ис­хо­ди­ли из Пер­сид­ской стра­ны. Ро­ди­те­ли их бы­ли людь­ми име­ни­ты­ми, но не еди­но­вер­ны­ми: отец дер­жал­ся пер­сид­ско­го неве­рия, а мать бы­ла бла­го­че­сти­вой хри­сти­ан­кой. Де­тей сво­их она с са­мо­го ран­не­го воз­рас­та вос­пи­ты­ва­ла в хри­сти­ан­ском бла­го­че­стии, – по­доб­но то­му, как в ран­нем дет­стве вскор­ми­ла их сво­им ма­тер­ним мо­ло­ком и воз­рас­ти­ла в стра­хе Бо­жи­ем; а бла­жен­ный пре­сви­тер Ев­но­ик по­ро­дил сих свя­тых бра­тьев ба­нею Свя­то­го Кре­ще­ния и на­учил их Сло­ву Бо­жию. Ко­гда же они до­стиг­ли зре­ло­го воз­рас­та, то за­чис­ле­ны бы­ли в во­ин­ское зва­ние. Но по­свя­тив свои те­лес­ные си­лы ца­рю пер­сид­ско­му Ала­мун­да­рю, – ду­хом сво­им они всё вре­мя ра­бо­та­ли Ца­рю небес­но­му, Гос­по­ду на­ше­му Иису­су Хри­сту, ста­ра­ясь во всем уго­ждать Ему сво­и­ми доб­ры­ми де­ла­ми.

Од­на­жды они по­сла­ны бы­ли сво­им ца­рем к гре­ко-рим­ско­му им­пе­ра­то­ру Юли­а­ну От­ступ­ни­ку ра­ди за­клю­че­ния с ним ми­ра. Юли­ан спер­ва при­нял их с че­стью и, вся­че­ски ока­зы­вая им свою ми­лость, всё вре­мя от­но­сил­ся к ним по-дру­же­ски; но по­том, узнав, что они хри­сти­ане, ис­пол­нил­ся гне­ва на них, и во­пре­ки обы­ча­ям и за­ко­нам, об­щим всем на­ро­дам, пре­дал сих бра­тьев му­кам за ве­ру во Хри­ста и умерт­вил их по­сле са­мых тяж­ких ис­тя­за­ний.

Му­че­ни­че­ский же по­двиг их был та­ков.

Од­на­жды без­за­кон­ный им­пе­ра­тор за­ду­мал от­пра­вить­ся в Вифи­нию, в мест­ность, на­зы­ва­е­мую Ор­гия Три­гон, ибо там ско­ро на­сту­пал один из бо­го­мерз­ких язы­ческих празд­ни­ков. Ко­гда он, пе­ре­пра­вив­шись на ко­раб­ле из Ца­рь­гра­да к Хал­ки­до­ну, при­был в на­зван­ное на­ми ме­сто, то на­чал тот­час же, со всем мно­же­ством со­брав­ше­го­ся там на­ро­да, со­вер­шать сквер­ное свое празд­но­ва­ние, по­кло­ня­ясь идо­лам и при­но­ся бе­сам бес­чис­лен­ные жерт­вы: – и вот на­чи­на­лись здесь непре­рыв­ные пи­ро­ва­ние с пе­ни­ем и му­зы­кой и тим­пан­ны­ми иг­ра­ни­я­ми, – и в честь па­губ­ных язы­че­ских бо­гов за это вре­мя со­вер­ше­но бы­ло здесь мно­го мерз­ких без­за­ко­ний.

Ра­бы же Хри­сто­вы Ма­ну­ил, Са­вел и Ис­ма­ил, на­хо­дясь тут же, вме­сте с им­пе­ра­то­ром, не хо­те­ли да­же и смот­реть на это нече­сти­вое празд­не­ство; отой­дя как-то раз в сто­ро­ну от ли­ку­ю­щих и стоя вда­ли, они ры­да­ли и пла­ка­ли о пре­льще­нии и за­блуж­де­нии этих лю­дей, и мо­ли­лись ко Гос­по­ду Бо­гу – и о се­бе, дабы им не осквер­нить­ся об­ще­ни­ем с идо­ло­по­клон­ни­че­ски­ми жерт­ва­ми, – и о всех за­блуж­да­ю­щих­ся, чтобы Гос­подь при­вел их к по­зна­нию ис­ти­ны.

– Не остав­ляй, Гос­по­ди, – мо­ли­лись они, – лю­дей этих пре­бы­вать в столь ве­ли­кой па­гу­бе зол, и не по­пусти ра­зум­но­му со­зда­нию Тво­е­му на­хо­дить­ся в та­ком безу­мии; – ведь они яв­ля­ют­ся здесь бо­лее нера­зум­ны­ми, чем да­же по­чи­та­е­мые ими кам­ни и де­ре­вья: по край­ней ме­ре де­ре­вян­ные идо­лы их, как тварь бес­чув­ствен­ная и неоду­шев­лен­ная, не зна­ют, что пе­ред ни­ми де­ла­ют; эти же лю­ди, по­чтен­ные То­бою ду­шою ра­зум­ною и бу­дучи Тво­им об­ра­зом и по­до­би­ем, не ви­дят и не по­ни­ма­ют, что со­вер­ша­ют и ко­му воз­да­ют бо­же­ское по­чте­ние: они во тьме хо­дят, за­блуж­да­ют­ся и идут в веч­ную по­ги­бель.

В то вре­мя, как свя­тые, на­хо­дясь вда­ли, так пла­ка­ли и мо­ли­лись, им­пе­ра­тор, смот­ря на при­но­ся­щих жерт­вы и на пи­ру­ю­щих с ни­ми и не ви­дя при се­бе пер­сид­ских по­слан­ни­ков, при­ка­зал най­ти их и по­звать к нему, чтобы они вме­сте с ним по­ве­се­ли­лись. То­гда один из цар­ских по­стель­ни­чих, най­дя их от­дель­но сто­я­щи­ми, стал звать их к цар­ско­му тор­же­ству: он ду­мал, что они так­же при­над­ле­жат к идо­ло­по­клон­ни­че­ско­му нече­стию. Но ра­бы Хри­сто­вы еди­но­душ­но от­ве­ти­ли при­гла­шав­ше­му их цар­ско­му по­стель­ни­че­му:

– Отой­ди от нас: мы не от­верг­нем­ся той ве­ры, в ко­то­рой вос­пи­та­ны от юно­сти, и по­то­му не оста­вим Гос­по­да на­ше­го и не по­кло­ним­ся жи­ву­щим в вас бе­сам; и да не бу­дет с на­ми то­го, чтобы мы ста­ли при­част­ны­ми к это­му яв­но­му за­блуж­де­нию: мы не на­столь­ко безум­ны и нера­зум­ны, чтоб, пре­зрев жи­во­го Бо­га, Со­зда­те­ля на­ше­го, ста­ли по­кло­нять­ся без­душ­но­му со­зда­нию. Да и не ра­ди то­го мы пред­при­ня­ли та­кой боль­шой путь и при­шли сю­да, чтобы от­речь­ся от сво­ей ве­ры, но чтобы за­клю­чить мир меж­ду Пер­сид­ским и Гре­ко-рим­ским го­су­дар­ства­ми. И царь твой, рав­но как и еди­но­мыс­лен­ные с ним, хо­ро­шо зна­ют, что не от­вра­тят и не убе­дят нас пе­рей­ти к сво­е­му нече­стию, ес­ли да­же и пре­да­дут нас ог­ню и му­кам и ли­шат са­мой жиз­ни.

По­сле то­го по­стель­ни­чий, отой­дя от свя­тых, пе­ре­дал эти сло­ва Юли­а­ну, и тот сра­зу же вос­пы­лал на них гне­вом и яро­стью; од­на­ко он ре­шил не пре­да­вать их сей­час же му­кам, чтоб не по­ме­шать сво­е­му нече­сти­во­му празд­не­ству, но от­ло­жил это до утра, по­велев толь­ко за­клю­чить ра­бов Бо­жи­их в тем­ни­цу.

Они же, идя к тем­ни­це, так вос­пе­ва­ли Гос­по­ду:

– «При­и­ди­те, вос­по­ем Гос­по­ду, вос­клик­нем Бо­гу, твер­дыне спа­се­ния на­ше­го; пред­ста­нем ли­цу Его со сла­во­сло­ви­ем, в пес­нях вос­клик­нем Ему».

И по­том:

– «Кто Бог так ве­ли­кий, как Бог наш!». Мы же – лю­ди Его и со­зда­ние рук Его и бу­дем все­гда при­зы­вать Его.

На дру­гой день Юли­ан, взой­дя на су­ди­лищ­ное ме­сто, ве­лел по­звать к се­бе пер­сид­ских по­слан­ни­ков и на­чал им так го­во­рить:

– Вас, доб­рые му­жи, царь ваш при­слал сю­да, как лю­дей вер­ных се­бе и к нам хо­ро­шо рас­по­ло­жен­ных, чтобы меж­ду обо­и­ми цар­ства­ми вос­ста­но­вить дав­но ожи­да­е­мый все­ми мир. Но этот мир мо­жет быть вос­ста­нов­лен меж­ду на­ми толь­ко при по­мо­щи лю­бов­но­го со­гла­сия и вза­им­ной при­яз­ни. Од­на­ко ка­кое же у вас мо­жет быть со­гла­сие с на­ми и где же ва­ша лю­бовь к нам, ес­ли вы не за­хо­те­ли вче­ра вме­сте с на­ми со­вер­шить празд­не­ства и на­сла­дить­ся ве­се­ли­ем в честь тех же бо­гов, ка­ких и вы, пер­сы, чти­те? Ведь пер­сы, так же, как и мы, по­чи­та­ют солн­це, лу­ну и звез­ды – все­свет­лей­шую ог­нен­ную си­лу, и про­чих на­ших бо­гов; – по­че­му же вы от­ка­за­лись по­чтить их вме­сте с на­ми и не за­хо­те­ли участ­во­вать в на­шем слу­же­нии им, – хоть бы ра­ди то­го, чтобы на­ши усло­вия от­но­си­тель­но за­клю­че­ния ми­ра бы­ли бо­лее креп­ки­ми и проч­ны­ми? Но ес­ли вы пре­зи­ра­е­те и уни­чи­жа­е­те на­ших бо­гов, и ес­ли вы не еди­но­мыс­лен­ны с на­ми, то зна­чит, при­шли к нам не для утвер­жде­ния ми­ра, но для на­ру­ше­ния его и для воз­об­нов­ле­ния враж­ды и вой­ны.

На это свя­тые му­жи от­ве­ти­ли:

– Мы при­шли к те­бе от на­ше­го ца­ря ра­ди за­клю­че­ния мир­ных усло­вий, чтобы ва­ши во­и­ны не пе­ре­сту­па­ли на­ших пре­де­лов, а на­ши – ва­ших, дабы нам не опу­сто­шать бы зем­лю друг дру­га, – и чтобы на­ши куп­цы все­гда име­ли сво­бод­ный до­ступ в ва­ше го­су­дар­ство, а ва­ши – в на­шу зем­лю, и чтобы те и дру­гие без вся­кой бы оби­ды воз­вра­ща­лись к се­бе до­мой; – вот для усло­вий об этом мы и при­сла­ны к те­бе, а во­все не для рас­суж­де­ния о бо­гах. Пусть вся­кий по­чи­та­ет то­го бо­га, ка­ко­го хо­чет, и так имен­но, как ему нра­вит­ся. Да из-за ве­ры ни­ко­гда и не бы­ва­ет вой­ны меж­ду цар­ства­ми; но рас­при, ссо­ры и бит­вы все­гда про­ис­хо­дят из-за го­ро­дов, об­ла­стей и из-за их гра­ниц и пре­де­лов. Ты же, оста­вив вся­кие пе­ре­го­во­ры о ми­ре, ра­ди ко­то­рых мы и при­сла­ны к те­бе, на­чи­на­ешь го­во­рить о дру­гом, об чем нам с то­бою и не долж­но го­во­рить. Ведь ты го­во­ришь с на­ми не о бла­го­со­сто­я­нии им­пе­рии сво­ей, – не о мир­ном от­но­ше­нии к на­ше­му го­су­дар­ству, ко­то­рое со­пре­дель­но с тво­им, но всё вре­мя рас­спра­ши­ва­ешь о бо­гах и тол­ку­ешь о ве­ре. Ес­ли те­бе уж так угод­но, то знай, что мы, хо­тя ро­дом и пер­сы, но по ве­ре хри­сти­ане, вос­пи­та­ны ма­те­рью на­шею в бла­го­че­стии и на­став­ле­ны в ис­тин­ной ве­ре от­цом на­шим ду­хов­ным, пре­сви­те­ром Ев­но­и­ком. И в на­шем оте­че­стве уж мно­го бы­ло та­ких, ко­то­рые хо­те­ли от­вра­тить нас от Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста к идо­ло­по­клон­ству, но не успе­ли в этом: бла­го­да­тью на­ше­го Вла­ды­ки мы оста­лись непо­ко­ле­би­мы и твёр­ды в ис­по­ве­да­нии сво­ей ве­ры; на­де­ем­ся и ныне на по­мощь Гос­под­ню, – что и те­перь ни­кто нас здесь не от­вра­тит от на­шей ве­ры свя­той и ни­кто не убе­дит пе­рей­ти к служ­бе бе­сов­ской, ко­то­рая по­ис­ти­не есть су­ет­на и пре­ис­пол­не­на вся­ко­го обо­льще­ния, за­блуж­де­ния и лжи.

То­гда му­чи­тель, ис­пол­нив­шись гне­ва, ска­зал им:

– Как вы, бу­дучи людь­ми про­сты­ми и неве­же­ствен­ны­ми, – не зна­ю­щи­ми да­же и на­ше­го язы­ка, – как вы осме­ли­ва­е­тесь так наг­ло и столь безум­ны­ми ре­ча­ми сво­и­ми ху­лить на­шу ве­ру, ко­то­рую ис­по­ве­ду­ем мы, лю­ди об­ра­зо­ван­ные и про­шед­шие в со­вер­шен­стве всё книж­ное лю­бо­муд­рие? Зна­ко­мы мы и с ва­шим уче­ни­ем. Ведь вы зна­е­те, что я изу­чал и ва­ши хри­сти­ан­ские кни­ги, но уви­дев, что в них од­на толь­ко ложь и нет ни­че­го ис­тин­но­го, тот­час же от­верг их, чтобы по при­чине неяс­но­сти на­пи­сан­но­го в них не впасть в ка­кое-ли­бо за­блуж­де­ние. И кто из тех лю­дей, ко­то­рые ве­рят ва­шим кни­гам и по ним по­сту­па­ют, – кто из та­ких по­ка­зал се­бя ко­гда-ли­бо слав­ным и со­вер­шен­ным и что сде­лал в сво­ей жиз­ни доб­лест­но­го? По­это­му со­ве­тую вам: оставь­те это дет­ское и лож­ное ум­ство­ва­ние и верь­те луч­ше то­му, о чем из­дав­на уже учи­ли луч­шие фило­со­фы. Ес­ли же вы не по­же­ла­е­те при­нять мо­е­го доб­ро­го вам со­ве­та, то, и во­пре­ки во­ли сво­ей, по­слу­ша­е­тесь тех мук, ко­то­рым я тот­час же вас пре­дам.

На это свя­тые от­ве­ти­ли:

– Мы на­учи­лись от Гос­по­да на­ше­го – не бо­ять­ся уби­ва­ю­щих те­ло и не ду­мать, что долж­но от­ве­чать же­ла­ю­щим му­чить нас, ибо Сам Дух Свя­той укре­пит нас в стра­да­нии и даст сло­во и дерз­но­ве­ние для от­ве­та. Мы же спро­сим те­бя, что ви­дишь ты в нас безум­но­го, – ты, счи­та­ю­щий се­бя муд­рей­шим из всех лю­дей? и кто во­об­ще нера­зум­нее, – тот ли, кто по­знал ис­тин­но­го Бо­га и Со­зда­те­ля вся­че­ских и бла­го­чест­но по­чи­та­ет Его, или тот, кто, уда­лив­шись от Бо­га жи­во­го, по­кло­ня­ет­ся без­душ­ной тва­ри, кам­ням и де­ре­ву, или че­му-ли­бо по­доб­но­му им? По­ис­ти­не тот бе­зу­мен, кто вме­сто Бо­га чтит мерт­вую вещь; – ра­зу­мен же тот, кто слу­жит Бо­гу жи­во­му. Ведь вот что преж­де все­го есть де­ло ра­зу­ма че­ло­ве­че­ско­го – это по­знать Твор­ца сво­е­го, По­да­те­ля всех да­ров, и ве­ро­вать в Него, и усерд­но слу­жить Ему; а не знать Его – Твор­ца и бла­го­де­те­ля сво­е­го и ра­бо­тать вра­гу сво­е­му – ду­ше­па­губ­но­му бе­су, – это есть край­нее нера­зу­мие. И древ­ние фило­со­фы ва­ши, на­хо­див­ши­е­ся в та­ком зло­вред­ном за­блуж­де­нии, толь­ко ка­за­лись муд­ры­ми, а на са­мом де­ле бы­ли са­мы­ми нера­зум­ны­ми людь­ми, – по сло­ву свя­то­го апо­сто­ла: «на­зы­вая се­бя муд­ры­ми – обе­зу­ме­ли», и омра­чи­лось их нера­зум­ное серд­це; вот им-то ты и стал по­до­бен, ес­ли толь­ко не ху­же: ведь те пре­бы­ва­ли в сво­ем безу­мии, не зная и ни­ко­гда ра­нее не ис­по­ве­дуя ис­тин­ной ве­ры, ты же, про­све­щен­ный Свя­тым Кре­ще­ни­ем и вос­пи­тан­ный в хри­сти­ан­стве, от­верг­ся от Хри­ста Бо­га и те­перь все­ми, ис­тин­но ве­ру­ю­щи­ми в Гос­по­да, про­зы­ва­ешь­ся вме­сто хри­сти­а­ни­на ел­ли­ном, и вме­сто бла­го­че­сти­во­го – нече­сти­вым и без­бож­ным.

Силь­но раз­дра­жен­ный та­ки­ми сло­ва­ми му­че­ни­ков, Юли­ан, ис­пол­нив­шись без­мер­ной яро­сти, по­ве­лел тот­час же же­сто­ко му­чить их. Преж­де все­го их об­на­жи­ли и, по­ло­жив на зем­лю, без по­ща­ды би­ли су­ро­вы­ми рем­ня­ми по хреб­ту и жи­во­ту, а по­том по­ве­си­ли на му­чи­лищ­ном ме­сте, вы­со­ко при­гвоз­див к де­ре­ву их ру­ки и но­ги, и же­лез­ны­ми зуб­ца­ми стро­га­ли все те­ло их. Му­че­ни­ки же Хри­сто­вы, доб­лест­но пе­ре­но­ся эти тяж­кие му­ки, воз­вед­ши очи свои к небу и мо­лясь Гос­по­ду, так взы­ва­ли к Нему:

– О, Вла­ды­ка! Ты, и Сам неко­гда при­гвож­ден­ный невер­ны­ми иуде­я­ми к дре­ву и из­гла­див­ший гре­хи ми­ра стра­стью на Кре­сте и смер­тью, – при­з­ри на нас, ви­ся­щих те­перь на де­ре­ве изъ­язв­лен­ны­ми, и так как есте­ство на­ше немощ­но, то по­шли нам по­мощь Свою свы­ше и дай нам об­лег­че­ние в стра­да­ни­ях на­ших, ибо толь­ко в на­деж­де на Те­бя, мы дерз­ну­ли при­нять этот му­че­ни­че­ский по­двиг. Как же­сто­ки и ужас­ны эти му­ки, – Ты Сам, Гос­по­ди, зна­ешь и ви­дишь, но по люб­ви к Те­бе, о, слад­чай­ший Иису­се, они при­ят­ны нам!

Ко­гда свя­тые так мо­ли­лись, вне­зап­но пред­стал пред ни­ми Ан­гел Гос­по­день; но его ви­де­ли од­ни толь­ко свя­тые му­че­ни­ки, омра­чен­ные же гла­за нече­сти­вых не бы­ли до­стой­ны то­го. Сей Ан­гел, уте­шив страж­ду­щих, да­ро­вал им та­кую от­ра­ду в их стра­да­ни­ях, что они как буд­то бы уже бо­лее не чув­ство­ва­ли бо­ли от ран сво­их и, ка­за­лось, – да­же и не пе­ре­но­си­ли ни­ко­гда всех этих мук. По­том Юли­ан ве­лел снять с де­ре­ва свя­тых му­че­ни­ков, и ко­гда их сня­ли, он, как бы из­де­ва­ясь над ни­ми, ска­зал им:

– Ви­ди­те, как я вас ща­жу, не пре­да­вая вас еще боль­шим му­кам. На­де­юсь, что вы по­сле это­го срав­ни­тель­но неболь­шо­го на­ка­за­ния ста­не­те те­перь еди­но­мыс­лен­ны­ми с на­ми.

Свя­тые же му­че­ни­ки, хо­ро­шо по­няв всю лесть его слов, еще с боль­шим дерз­но­ве­ни­ем от­ве­ти­ли ему:

– Не ду­май и не на­дей­ся, враг Хри­стов, чтоб мы из­ме­ни­ли ве­ре в Гос­по­да. Итак, про­дол­жай тер­зать те­ла на­ши, ес­ли хо­чешь еще бо­лее му­чить нас: мы го­то­вы все пре­тер­петь. Под­верг­нешь ли ты нас ра­нам, ог­ню, ме­чу или че­му-ли­бо еще бо­лее ужас­но­му – всё это со­чтем для се­бя ско­рее ра­до­стью, неже­ли му­кою: всё это мы с ве­се­ли­ем пре­тер­пим за воз­лю­бив­ше­го нас Иису­са!

То­гда без­за­кон­ный Юли­ан, ви­дя, что Ма­ну­ил, как ста­рей­ший из бра­тьев, го­во­рит боль­ше и сме­лее, чем дру­гие бра­тья, ве­лел от­ве­сти его к сто­ро­ну, а сам, на­чав бе­се­ду с дву­мя остав­ши­ми­ся, – с Са­ве­лом и Ис­ма­и­лом, с лу­кав­ством стал так го­во­рить им:

– Вы де­ти хоть и од­них ро­ди­те­лей, но лю­ди со­всем не од­но­го нра­ва: стар­ший ваш брат не до­сто­ин да­же и на­зы­вать­ся ва­шим бра­том, так как он упрям, зол, бес­сты­ден, мно­го го­во­рит и спо­рит и, оста­ва­ясь непре­клон­ным в безу­мии сво­ем, и вас увле­ка­ет за со­бою и не да­ет вам из­брать луч­ше­го для се­бя; а вы, как я ви­жу, лю­ди нра­ва доб­ро­го, крот­ко­го, и не свар­ли­во­го и во­об­ще – бла­го­ра­зум­ны. Итак, по­слу­шай­тесь те­перь мо­е­го доб­ро­го со­ве­та, – оставь­те сво­е­го бра­та по­ги­бать в су­ет­ном его за­блуж­де­нии и в безум­ном со­про­тив­ле­нии, – при­не­си­те жерт­ву на­шим бо­гам, и то­гда вы по­лу­чи­те – от них ве­ли­кую ми­лость, а от нас – бо­га­тые да­ры и честь.

Свя­тые же, не же­лая да­же и слу­шать этих льсти­вых слов, гром­ко на­ча­ли об­ли­чать ко­вар­ство Юли­а­на и ху­лить безу­мие его. То­гда Юли­ан, сно­ва воз­го­рев­шись гне­вом, при­ка­зал от­ве­сти их на му­чи­лищ­ное ме­сто и опа­лять реб­ра их го­ря­щи­ми све­ча­ми. Му­че­ни­ки же, доб­лест­но пе­ре­но­ся эти му­ки, всё вре­мя – Гос­по­да сла­ви­ли, а му­чи­те­ля – уко­ря­ли. По­том Юли­ан вто­рич­но ве­лел при­ве­сти Ма­ну­и­ла и – то лас­ка­ми, то угро­за­ми – опять стал при­нуж­дать его по­кло­нить­ся идо­лам. На­ко­нец, ви­дя, что он, как ска­ла, непо­ко­ле­бим в ис­по­ве­да­нии Хри­сто­вом, на­чал му­чить его, как и бра­тьев: он ве­лел в го­ло­ву каж­до­го из му­че­ни­ков вбить по же­лез­но­му гвоз­дю, а за ног­ти рук и ног – ост­рые ко­лья, и по­том им, столь уже изъ­язв­лен­ным, при­ка­зал ме­чем от­сечь го­ло­вы, а те­ла их – сжечь.

И вот свя­тых му­че­ни­ков по­ве­ли на ме­сто каз­ни, – на ме­сто, на­зы­ва­е­мое Кон­стан­ти­но­во, где пред из­ли­я­ни­ем кро­ви сво­ей они в по­след­ний раз воз­нес­ли та­кую мо­лит­ву к Гос­по­ду:

– Бо­же пра­вед­ный, без­на­чаль­ный, все при­вед­ший из небы­тия в бы­тие, в по­след­няя же ле­та на­ше­го ра­ди спа­се­ния ума­лив­ший Се­бя, пре­бы­вав­ший с людь­ми в об­ра­зе ра­ба и пре­тер­пев­ший Крест, чтобы осво­бо­дить нас от уз гре­хов­ных и со­де­лать нас на­след­ни­ка­ми Цар­ствия Сво­е­го, – при­и­ми в ми­ре ра­бов Тво­их и со­при­чти нас к ли­ку от ве­ка уго­див­ших Те­бе, ибо мы ра­ди име­ни Тво­е­го свя­то­го доб­ро­воль­но при­ем­лем это меч­ное по­се­че­ние и от­ше­ствие от на­сто­я­щей жиз­ни, – и об­ра­ти к Се­бе, все­ми­ло­сер­дый Вла­ды­ко, этот по­ра­бо­щен­ный диа­во­лу на­род, ко­то­рый в та­ком мно­же­стве окру­жа­ет нас, и по­шли ему про­све­ще­ние ума и ра­зум к по­зна­нию ис­ти­ны, дабы, по­знав Те­бя Еди­но­го ис­тин­но­го Бо­га, Те­бе еди­но­му и слу­жить и от Те­бя по­лу­чить веч­ное спа­се­ние.

В то вре­мя, как свя­тые му­че­ни­ки так мо­ли­лись, – свы­ше услы­шан был го­лос:

– При­и­ди­те, дабы по­лу­чить ве­нец сла­вы, так как вы доб­лест­но со­вер­ши­ли по­двиг свой.

Свя­тые му­че­ни­ки усе­че­ны бы­ли в 17 день ме­ся­ца июня.

Но ко­гда нече­сти­вые слу­ги хо­те­ли ис­пол­нить дру­гое при­ка­за­ние сво­е­го без­за­кон­но­го ца­ря – сжечь те­ла Хри­сто­вых стра­сто­терп­цев, – мгно­вен­но, по по­ве­ле­нию Бо­жию, зем­ля по­тряс­лась, и ме­сто, на ко­то­ром ле­жа­ли свя­тые, глу­бо­ко осе­лось, и та­ким об­ра­зом об­ра­зо­вав­ша­я­ся без­дна при­я­ла те­ла му­че­ни­ков и со­кры­ла их, дабы бо­лее не при­ка­са­лись к ним сквер­ные ру­ки му­чи­те­лей и си­ла ог­ня не пре­вра­ти­ла бы их в пе­пел; – а все слу­ги от стра­ха бе­жа­ли.

То­гда мно­гие из на­ро­да, там сто­яв­ше­го, ви­дя та­кое чу­до, уве­ро­ва­ли во Хри­ста и, от­верг­ши ел­лин­ское за­блуж­де­ние, при­со­еди­ни­лись к об­ще­ству хри­сти­ан.

По про­ше­ствии двух дней, в про­дол­же­ние ко­то­рых хри­сти­ане непре­стан­но день и ночь воз­но­си­ли на этом ме­сте моль­бы ко Гос­по­ду, зем­ля сно­ва рас­сту­пи­лась и воз­нес­ла на­верх те­ла свя­тых, и вот, – по­всю­ду из­ли­лось неска­зан­ное бла­го­уха­ние. То­гда вер­ные, ис­пол­нив­шись ве­ли­кой ра­до­сти, с лю­бо­вью взя­ли те­ла свя­тых и с че­стью по­греб­ли их на этом див­ном ме­сте; по­сле то­го от гро­ба свя­тых му­че­ни­ков в изоби­лии ста­ли из­ли­вать­ся ис­це­ле­ния для всех недуж­ных. А нече­сти­вый бо­го­от­ступ­ник Юли­ан вско­ре же по­сле то­го по­гиб зна­ме­на­тель­ною и гроз­ною смер­тью.

По уби­е­нии пер­сид­ских по­слан­ни­ков, свя­тых му­че­ни­ков Ма­ну­и­ла, Са­ве­ла и Ис­ма­и­ла, он от­пра­вил­ся со всем вой­ском сво­им в Пер­сию. На это пре­льсти­ли его бе­сы чрез сво­их вол­шеб­ни­ков – лже­про­ро­ков, пред­ска­зав­ших ему по­бе­ду и по­ко­ре­ние пер­сов. Царь же пер­сид­ский, услы­шав об из­би­е­нии сво­их по­слов, ис­пол­нил­ся глу­бо­кой пе­ча­ли и ве­ли­ко­го гне­ва: узнав, что на него идет за­ко­но­пре­ступ­ный Юли­ан, он так же со­брал все вой­ско и, став на гра­ни­це сво­е­го го­су­дар­ства, опол­чил­ся на гор­до­го сво­е­го вра­га. И ко­гда оба вой­ска со­шлись, на­ча­лась ве­ли­кая бит­ва. Но пер­сы ско­ро пре­воз­мог­ли и по­бе­ди­ли рим­ское вой­ско, со­кру­шив та­ким об­ра­зом всю си­лу Юли­а­на.

Вот при этой-то бит­ве бо­го­от­ступ­ни­ка Юли­а­на и по­ра­зил гнев Бо­жий: нече­сти­вый им­пе­ра­тор по­ра­жен был неви­ди­мою ру­кою и по­гиб в ве­ли­ких му­ках, став под ко­нец по­сме­ши­щем для всех пер­сов, на ко­то­рых он так гор­до вы­сту­пил, с сво­ею су­ет­ною на­деж­дою, – на ра­дость бе­сам, в ко­то­рых он ве­ро­вал и на ко­то­рых так на­де­ял­ся.

Хри­сти­ане же, осво­бо­див­шись та­ким об­ра­зом от же­сто­ко­го го­не­ния и му­че­ний, про­сла­ви­ли Из­ба­ви­те­ля сво­е­го, Хри­ста Бо­га.

(по материалам сайта «Искомое.ру»).